Профессор Университета Чанкара Йылдырым Бейазит, доцент Мерве Серен,написала для издания «АА Аналитика» статью о трансформации доктрины противовоздушной обороны Турции и месте системы «Железный купол» в этом контексте.

*

Доктрина противовоздушной​​​​​​​ обороны основана на двух основных принципах. Первый столб представляет возможности и потенциал воздушной обороны. Второй столб отражает существующие и потенциальные возможности в области воздушного нападения. Концепции нападения и обороны различаются в зависимости от времени, места, приоритетов рисков и угроз, а также целей. Именно по этой причине некоторые страны в определенные периоды отдают приоритет инвестициям в возможности воздушного нападения, а в другие периоды, в зависимости от меняющегося восприятия угроз и их масштабов, могут сосредоточить все свое внимание на перестройке доктрин воздушной обороны.

Если рассматривать этот вопрос в контексте Турции, то можно сказать, что в течение длительного времени Турция строила свою воздушную доктрину в основном на концепции нападения. Для этого есть три основные причины. Первая связана с оценкой угроз со стороны Турции. В рамках продолжавшейся десятилетиями политики борьбы с терроризмом трансграничные операции побудили ВВС инвестировать больше средств в летный парк и приобрести более совершенные воздушные платформы. С другой стороны, за исключением операции на Кипре, восприятие Турцией угрозы со стороны ближайших соседей в целом оставалось отражением военной риторики Греции. Второй фактор — вступление Турции в НАТО в 1952 году. С этого момента Турция разместила свою воздушную оборону под защитой НАТО и в начале 1980-х годов в рамках партнерства с США предпочла направить материальные ресурсы на закупку истребителей F-16, создав компанию TAI. На протяжении всего периода холодной войны необходимо учитывать множество факторов, от предоставления Турции ракет Nike Hercules до базы Инжирлик, от создания систем GES, в которых США играли ведущую роль, до участия в программе НАТО «Shared Early Warning (SEW)» и радиолокационной станции Куречик. Третьей причиной является то, что в тот период технологии «беспилотных» и «невидимых» систем еще находились в зачаточном состоянии. Поэтому пилотируемые системы на протяжении десятилетий сохраняли свое приоритетное положение как единственный вариант.

Изменение восприятия угроз

Однако 2000-е годы, как и во всем мире, привели к значительным изменениям в авиационной доктрине Турции. Первый перелом произошел после терактов 11 сентября; сразу после этого теракты в Стамбуле, Мадриде и Лондоне, изменившие характер терроризма и террористических актов, привели к коренному изменению параметров атак и пересмотру возможностей стран в области противовоздушной обороны. Кроме того, с каждым днем растущая способность террористических организаций приобретать баллистические ракеты и оружие массового уничтожения придала новый размах стратегической угрозе с воздуха, исходящей не только от государств, но и от негосударственных субъектов.

С точки зрения Турции, 2000-е годы ознаменовались быстрым распространением и усилением рисков и угроз, создаваемых как государственными, так и негосударственными субъектами. Прежде всего, на Турцию оказала непосредственное влияние обстановка неуверенности и политической нестабильности на Ближнем Востоке, окруженном ракетным арсеналом. В этом смысле Вторая война в Персидском заливе, Арабская весна, гражданская война в Сирии, риски и угрозы со стороны PKK/YPG/SDG и ДЕАШ сделали необходимым срочное укрепление возможностей и потенциала Турции в области противовоздушной обороны. Именно по этим причинам в 2010 году Турция объявила тендер на противовоздушную и противоракетную оборону под аббревиатурой T-LORAMIDS. В последующий период все еще помнят беспокойство, вызванное ракетами и ракетными снарядами, запущенными из Сирии. Также в памяти осталась позиция стран НАТО, которые, находясь под такой сильной угрозой, сначала развернули системы Patriot, а затем по разным причинам поспешно вывели их из Турции. Несмотря на то, что в то время тендер T-LORAMIDS был отменен из-за реакции союзников по НАТО, Турция неоднократно заявляла, что не откажется от собственной системы противовоздушной и противоракетной обороны. В этом ключе Турция следовала двум параллельным стратегиям. Первая заключалась в приобретении у России систем С-400 для устранения существующего пробела в безопасности в соответствии с жесткими условиями, выдвинутыми союзниками по НАТО, и требованиями соответствующей конъюнктуры. Вторая заключалась в создании собственной отечественной, национальной, интегрированной и многоуровневой системы противовоздушной обороны.

После 2010 года государственные и негосударственные субъекты вступили в период экспансионистских и интенсивных атак. Гражданская война в Сирии, гражданская война в Ливии, война между Азербайджаном и Арменией, нападение 7 октября, атаки Израиля на Газу, Ливан, Ливию, Иран, Йемен и Сирию, конфликты между Индией -Пакистане и Афганистане-Пакистане, а также продолжающаяся война между Россией и Украиной — все эти события доказали, что воздушная оборона имеет не меньшее значение, чем наступательные возможности.

Парадигмальная смена в турецкой авиации: Стальной купол

Данная модель конфликта привела к изменению парадигмы в турецкой авиации. На протяжении десятилетий Турция, оценивая стратегическое сдерживание, инвестировала в потенциал воздушного нападения и переосмыслила архитектуру системы противовоздушной и противоракетной обороны не как просто механизм защиты, а как элемент всеобщего сдерживания. Этот процесс начался с семейства HİSAR, продолжился с SİPER и, в конечном итоге, привел к запуску строительства Стального купола — полностью интегрированной и многоуровневой системы противовоздушной и противоракетной обороны. Вопреки распространенному мнению, система Çelik Kubbe была разработана в соответствии с интегрированной архитектурой безопасности, охватывающей не только ВВС Турции, но и Сухопутные и Военно-морские силы, а также киберпространство и космос. Ведь система противовоздушной и противоракетной обороны включает в себя широкий спектр средств, таких как превентивные ракеты, ракетные системы, радиолокационные станции обнаружения и слежения, спутники, воздушные шары, системы раннего предупреждения, пусковые установки, системы управления и контроля, программное обеспечение на основе искусственного интеллекта.

Каждый компонент, который взаимодействует с другими и работает в гармонии, представляет собой отдельную научную дисциплину и технологическую компетенцию. Поэтому разработка Стального купола требует гораздо более сложной инфраструктуры, передовых технологических знаний, компетентных и опытных кадров, а также серьезных бюджетных затрат, чем предполагалось изначально.

Именно по этой причине, если посмотреть на дискуссии, которые велись в последнее время в общественном пространстве, можно заметить, что постоянно поднимается один и тот же вопрос. Должна ли Турция уделять приоритетное внимание в своих оборонных расходах наступательным или оборонительным системам? К этому вопросу можно подойти с двух сторон. Во-первых, ни с помощью самолетов пятого, ни с помощью самолетов шестого поколения невозможно обеспечить превосходство в воздухе и создать необходимый стратегический сдерживающий фактор. Наиболее яркими и конкретными примерами этого являются война между Россией и Украиной и 12-дневная война между Израилем и Ираном. На современном поле боя на суше, в воздухе, на море и под водой предпочтение беспилотных платформ, обладающих очень разными возможностями на тактическом, оперативном и стратегическом уровнях, стало для государств настоящим кошмаром. Более того, этот кошмар становится все более сложным из-за атак насыщения, технологий невидимости, стайных атак, искусственного интеллекта, автономных, роботизированных, сверхзвуковых и гиперзвуковых технологий, а также оружия направленной энергии. Настолько, что в настоящее время, помимо угрозы баллистических ракет, несущих КИС, даже многочисленные, скоординированные и синхронные атаки FPV привели к серьезному нарушению безопасности и изменили ход войны. Такое разнообразие угроз в библиотеке угроз показывает, что для достижения желаемой эффективности «Стального купола» (учитывая, что наиболее серьезным недостатком систем противовоздушной обороны является их неспособность обнаруживать управляемые ракеты, приближающиеся к поверхности) необходимо разработать не только средне- и высоковысотные, но и очень хорошие низковысотные воздушные радары.

Короче говоря, Eurofighter Typhoon, F-35, самолеты раннего предупреждения и управления (HİK) не способны обеспечить круглосуточное дежурство или быстрый взлет (scramble) в экстренных ситуациях, что необходимо для предотвращения и устранения рисков и угроз. К тому же, невозможно сравнить поток разведывательной информации, поступающий с самолетов, с возможностями «интеграции разведданных», которыми обладает интегрированная и многоуровневая система противовоздушной и противоракетной обороны. Одно из них похоже на освещение дороги фонарем, а другое — на освещение автомагистрали.

Если посмотреть на проблему с другой стороны, то Турция теперь входит в тройку лидеров мирового рынка беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) наряду с США и Китаем. В этом контексте вопрос не сводится только к покупке Eurofighter или возвращению к проекту F-35. Турция теперь обладает редким интеллектуальным капиталом в области технологии БПЛА, которая наиболее интенсивно, широко и многофункционально интегрирована в боевые действия. Безусловно, после испытаний, в ходе которых KIZILELMA поразил цель с реактивным двигателем с помощью ракеты класса «воздух-воздух» с дальностью действия за пределами видимости, в оценке «будет кошмаром для боевых самолетов» есть доля правды. Представьте, что в будущем оперативная высота полета KIZILELMA будет не 25 тысяч, а 70 тысяч футов, то есть он будет летать на той же высоте, что и разведывательный самолет. В этом случае соответствующая страна не сможет свободно использовать свой разведывательный самолет. Поскольку стоимость и риск военного или разведывательного самолета не будут такими же, как у KIZILELMA, необходимо принять во внимание, что системы все больше смещаются в сторону беспилотных платформ.

Вместе с тем, следует помнить, что системы противовоздушной обороны и нападения не являются взаимозаменяемыми элементами. Напротив, они должны функционировать как элементы общей доктрины и интегрированной архитектуры. Однако, исходя из того факта, что обеспечение воздушного превосходства и устранение воздушных угроз невозможно только с помощью боевых самолетов, для Турции гораздо более рациональным выбором, по крайней мере в краткосрочной и среднесрочной перспективе, является ускорение разработки системы «Стальной купол» и одновременное инвестирование в платформы БПЛА и технологию баллистических ракет. При этом, реализуя этот выбор, Hürkuş укрепит свое место в инвентаре, HÜRJET войдет в инвентарь, вызвав большой резонанс, а KAAN будет готов к полету в небо.

[Доцент Мерве Серен, преподаватель Анкарского университета Йылдырым Бейазит.]

* Мнения, выраженные в статье, принадлежат авторам и могут не отражать редакционную политику агентства «Анадолу».