Координатор ORSAM по исследованиям Северной Африки Каан Деведжиоглу написал для издания «АА Аналитика» статью о событиях последних дней в суданском городе Фашир и возможных сценариях развития войны.

***

Война, начавшаяся в Судане в апреле 2023 года, сегодня превратилась из борьбы военных сил в процесс распада государства и социального разрушения. Захват Фашира Силами быстрого реагирования (СБР) 26-27 октября 2025 года стал переломным моментом, который коренным образом изменил понимание власти и суверенитета не только в Дарфуре, но и во всем Судане. Действительно, переход Фашира под контроль СБР усилил вероятность фактического разделения страны на две отдельные власти с географическим разделением, консолидированным параллельным правительством. На этом этапе войны гражданское население стало мишенью, и гуманитарный кризис перешел в новую фазу. Беспомощность международного сообщества и его запоздалые реакции можно считать основными факторами, приведшими Судан к нынешнему положению.

Осада Фашира длилась более года. Голод, жажда и нехватка лекарств в городе систематически использовались в качестве оружия, а доставка гуманитарной помощи блокировалась. По данным Организации Объединенных Наций (ООН), в городе оказались заблокированными более 250 тысяч гражданских лиц, половина из которых — дети. СБР построила 56-километровую земляную дамбу, полностью изолировав город от внешнего мира и заблокировав поступление продовольствия и лекарств. Этот метод показывает, что война перестала быть чисто военным конфликтом и превратилась в аморальную стратегию, основанную на давлении на гражданское население и голоде.

После захвата Фашира СБР, в городе были зафиксированы массовые казни, целенаправленные убийства и волна систематического насилия. Убийство бывшего депутата Сихама Хасана Хусбалла Али является одним из наиболее ярких примеров преследования лиц, координирующих оказание гуманитарной помощи. Эта ситуация показывает, что СБР стремится захватить не только военную, но и общественную власть и рассматривает любую попытку гражданского сопротивления как угрозу. Задержание журналистов, разрушение инфраструктуры связи и бомбардировки больниц свидетельствуют о том, что на местах применяется модель управления, основанная на замалчивании информации и устрашении населения.

Верховный комиссар ООН по правам человека и различные независимые организации заявили, что получили доказательства того, что боевики СБР совершают казни на этнической основе. Эти утверждения вновь поднимают дискуссию о геноциде, который имел место в Дарфуре в начале 2000-х годов. Историческая память показывает, насколько долговечным является разрушение, которое происходит, когда вооруженные группировки, не подчиняющиеся государству, получают неограниченную власть в Дарфуре. Сегодняшние события являются повторением периода, в отношении которого было дано обещание «никогда больше».

Суданская армия, напротив, становится все более пассивной в этой ситуации. Председатель Совета суверенитета Судана генерал Абдулфаттах аль-Бурхан оправдал решение о «передислокации в более безопасный район» из Фашира, назвав его тактическим ходом. Однако этот шаг привел к тому, что гражданское население осталось без защиты, а доверие к армии пошатнулось. По мере ослабления легитимности государства цель СБР по созданию «регионального управления» с центром в Дарфуре приобрела реальную основу. Эта ситуация свидетельствует о создании параллельной структуры власти, угрожающей территориальной целостности Судана.

Тест международного сообщества

Международная реакция осталась крайне ограниченной. Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш назвал события в Фашире «ужасающими», а Африканский союз (АС) выступил с предупреждением о «преступлениях против человечности». США, Европейский союз (ЕС), Турция и Египет призвали к немедленному прекращению огня, а Чад усилил охрану границ и начал готовиться к новой волне беженцев. Однако эти заявления не способны изменить динамику насилия на местах. Разница между дипломатическими заявлениями и реальной силой давления с каждым днем увеличивается, что способствует институционализации СБР на местах.

Самая большая проблема международной системы заключается в том, что она по-прежнему определяет войну в Судане как борьбу за власть между двумя генералами. Однако сегодняшние события гораздо глубже, чем просто конкуренция между элитами. Этот процесс представляет собой массовое наказание, осуществляемое на основе социальных групп, этнической принадлежности и человеческих ценностей. Поэтому предотвращение гуманитарной катастрофы является не только вопросом политических переговоров, но и моральным испытанием, на котором проверяется международная легитимность.

Сценарии будущего Судана

Падение Фашира – это не только поворотный момент в войне в Судане, но и событие, открывающее дверь для мрачных сценариев будущего страны. На сегодняшний день в Судане нет ни достаточного баланса на поле боя, ни надежной основы для диалога за столом переговоров, которые позволили бы положить конец войне. Поэтому перед страной стоят три возможных сценария: фактическое разделение, вынужденное перемирие и новая эскалация конфликта.

Первый сценарий — фактическое разделение Судана на две части. Установление господства СБР в Дарфуре и на юге страны, а также армии под руководством Бурхана на севере и востоке может привести к новой версии травмы, пережитой страной в 2011 году после отделения Южного Судана. В этом случае страна может оказаться разделенной на этнические административные районы и превратиться в слабую конфедерацию, контролируемую вооруженными группировками. Такой сценарий приведет к усугублению гуманитарной катастрофы и закреплению практики этнической чистки в Дарфуре. Распад государственной власти может приблизить Судан к модели коллапса, подобной сомалийской.

Второй сценарий — это процесс принудительного перемирия, который будет сформирован под давлением международного сообщества. Согласованное давление со стороны таких игроков, как Турция, Египет, Чад, страны Персидского залива и США, может заставить стороны согласиться на временное перемирие. Однако такое перемирие будет иметь смысл только с точки зрения защиты гражданского населения и открытия коридоров для гуманитарной помощи. В действительности этот метод не является гарантией прочного мира. Тем не менее, этот сценарий может создать «передышку», позволяющую сторонам вернуться на дипломатическую арену. В этом случае критически важной будет роль региональных игроков, в частности Африканского союза и Межправительственного органа по вопросам развития (IGAD), которые вновь возьмут на себя роль посредников.

Третий и самый рискованный сценарий — это возобновление боевых действий в столице. Перенос свободы действий, завоеванной СБР в Фашире, на восток увеличивает вероятность открытия новых фронтов в Хартуме и долине Нила. Это может привести Судан к крупномасштабной городской войне. Городские боевые действия, поддерживаемые авиационными бомбардировками и артиллерийскими обстрелами, приведут к увеличению числа жертв среди гражданского населения и необратимому разрушению инфраструктуры страны. Этот сценарий означает, что война перестанет быть «кризисом, сосредоточенным в Дарфуре», и превратится в разрушение национального масштаба.

Общий результат этих трех сценариев заключается в том, что вероятность воссоединения Судана под центральной властью в ближайшем будущем крайне мала. В то время как институциональный потенциал государства рушится, одновременно с этим экономический коллапс, массовая миграция и гуманитарный кризис создают угрозу безопасности, выходящую за пределы страны. Эта война означает прямой импорт нестабильности для таких уязвимых соседей, как Чад, Южный Судан и Центральноафриканская Республика. Таким образом, конфликт в Судане становится не только внутренней проблемой, но и региональным кризисом, который повлияет на «общую архитектуру безопасности линии Сахель-Красное море».

В результате будущее Судана зависит не от военных побед, а от испытания гуманитарной совести. Если международное сообщество будет продолжать рассматривать конфликт как «борьбу двух генералов за власть», то пример Фашира станет символом постоянного раскола Судана и миллионов людей, оказавшихся между жизнью и смертью. Дальнейшее развитие событий в Судане будет зависеть от того, будут ли предприняты дипломатические шаги по восстановлению мира. Ведь Судан теперь — это не только поле боя, но и зеркало, в котором отражается ответственность международного сообщества.

[Каан Деведжиоглу, координатор по исследованиям Северной Африки ORSAM]

*Мнения, выраженные в статье, принадлежат авторам и могут не отражать редакционную политику агентства «Анадолу».