Старший научный сотрудник Гудзоновского института доктор Джан Касапоглу написал для издания «АА Аналитика» о значении и будущем спецслужб в рамках украинской операции «Паутина».

***

Насколько похожи шпионские фильмы и фильмы о войне? Что мы должны думать о проникновении украинских спецслужб в Россию и использовании беспилотников для сбивания по меньшей мере 10 процентов российского парка стратегических бомбардировщиков? Или о том, что аналогичная концепция была реализована израильскими спецслужбами и осуществлялась синхронно с воздушной кампанией против Ирана?

Разведывательные службы всегда играли важнейшую роль в военных действиях. Например, британские MI-6 и MI-5 во время Второй мировой войны занимались шпионажем и криптоанализом, а также контрразведывательной деятельностью. Аналогичные задачи выполняли службы других важных игроков. Секреты, представляющие военную ценность, должны были быть защищены, а шпионская деятельность противника - нейтрализована.

Но что произойдет, когда гигантские алгоритмические структуры, предназначенные для сбора, анализа и проверки информации, в сочетании с роботизированными боевыми возможностями и передовыми оборонными технологиями позволят достичь информационного превосходства? Точнее, какова будет роль сверхсекретных разведывательных служб в боевой и оперативной обстановке, формируемой современным оборонным потенциалом?

От летучих мышей на Кавказе до пауков в глубине России: Как воюют спецслужбы?

Безусловно, после терактов 11 сентября сложилась иная конъюнктура. Центральное разведывательное управление США (ЦРУ) использовало свои современные вооруженные беспилотные летательные аппараты (БПЛА) для выслеживания руководства террористической организации «Аль-Каида». Тем не менее точечные убийства в целях борьбы с терроризмом нельзя было трактовать как обычную военную операцию. Более того, целью была негосударственная террористическая сеть, а не вражеская страна в контексте обычных военных действий.

В 2020-х годах мы наблюдали, что в условиях современной войны и оперативной обстановки разведывательные службы выполняют прямые критически важные боевые задачи, выходящие за рамки их традиционных информационных миссий. Самым интересным примером, пожалуй, являются «Летучие мыши» - подразделение специального назначения Службы внешней разведки Азербайджана, принимавшее участие во Второй карабахской войне. Подразделение, выполнявшее боевые задачи за линией армянского фронта, неоднократно вступало в бой. Сфотографировать это подразделение удалось только во время парада после окончания войны.

И украинская операция «Паутина», и израильская операция «Восстание льва», которая изменила повестку дня благодаря удару Израиля по Ирану, дают представление о том, какую новую роль будут играть спецслужбы в рамках обычных военных действий. В обоих случаях соответствующие службы с помощью используемых ими беспилотников смогли проникнуть в глубины стран-мишеней. В обоих случаях возможности проникновения и навыки скрытности служб в сочетании с асимметричными технологическими возможностями позволили добиться военно-политических результатов.

Стратегический бомбардировщик Ту-95 застрял в паутине

Давайте внимательно посмотрим на дело Украины и России. В течение как минимум года украинская секретная служба (СБУ) проникала в такую чувствительную к контрразведке (КИ) страну, как Россия, глава которой является выходцем из советского Комитета государственной безопасности (КГБ). С одной стороны, СБУ готовила боевые беспилотные системы к службе на складах, которые контролировала в России, и в то же время создала в стране разветвленную сеть контейнеровозов. На заключительном этапе операции эти контейнеровозы одновременно подъезжали к базам, на которых базировались российские стратегические бомбардировщики, и одновременно приступали к фазе исполнения.

Вопреки огласке в СМИ и широко распространенному в международных стратегических кругах мнению, операция «Паутина» по своему центру тяжести не была операцией с применением БПЛА/дронов, а значит, и не была операцией с применением воздушных сил. Да, конечно, роботизированные летательные аппараты нанесли решающий удар по российским бомбардировочным флотам. Однако эта кинетическая фаза была лишь последней точкой операции «Паутина». Еще один аспект, который делает операцию «Паутина» особенной, - это то, что СБУ проделала очень хорошую работу по прикрытию. Украине, которая привлекла сотни операторов беспилотников с линии фронта для синхронного проведения операции такого масштаба, удалось провести операцию, не дав никаких указаний российской стороне.

Аналогичным образом, нынешний ирано-израильский конфликт показывает, что израильские службы проникли на иранскую территорию и превратили ее в центр запуска беспилотных летательных аппаратов. Эта деятельность могла осуществляться во время ядерных переговоров и, следовательно, в то время, когда страна-мишень находилась в состоянии повышенной боевой готовности. Согласно информации из открытых источников, израильские секретные службы также внимательно следили за иранским военным аппаратом и сыграли определенную роль в атаке, унесшей жизни высокопоставленных командиров.

Извлеченные уроки

В то время как разведывательные службы наращивают боевой потенциал роботов, закулисная безопасность и охрана критически важных объектов приобретают все большее значение. Кроме того, новые возможности разведывательных организаций будут способствовать расширению их роли в боевых миссиях. Растущая доступность и распространенность военных функций для служб безопасности также изменит распределение участников боевых действий.

Эти события вызывают особую озабоченность у Турции и альянса НАТО, членом которого она является. Турция располагает организацией оперативной разведки, которая за последние 15 лет стремительно наращивала свой военный потенциал, особенно в части систем БПЛА.

Конечно, в базах данных, подготовленных с международным качеством и научными методами, которые сегодня часто используются в стратегических исследованиях, невозможно найти детали инвентаризации службы, выполняющей функции безопасности на самом высоком уровне секретности. Однако публикации в открытых источниках свидетельствуют о том, что турецкая разведка оснащена стратегическим оружием, таким как «Akıncı», аэробаллистические ракеты и противокорабельные крылатые ракеты.

С развитием оборонных технологий кажется, что фильмы о разведке и военные фильмы будут все больше походить друг на друга. Об этом стоит помнить, анализируя текущие конфликты.

[Доктор Джан Касапоглу - старший научный сотрудник Института Хадсона. Он специализируется на военной науке и оборонной разведке с открытым исходным кодом].

* Мнения, выраженные в статье, принадлежат автору и не обязательно отражают редакционную политику агентства «Анадолу».